Всё, что мы делаем — делаем в интересах пациентов. Мы хорошо понимаем, что клиника не сможет существовать, если ей перестанут доверять.
клиника онкологических решений
Лахта Онко (ранее Клиника Луч)
Лечим так, как хотим, чтобы лечили наших близких
Наш подход
Услуги и цены
В онкологическом отделении Lahta Onco (Клиника Луч) мы помогаем с глубоким пониманием и вниманием разобраться в самых сложных ситуациях, продумать “дорожную карту” обследований и вариантов лечения. Окажем всестороннюю поддержку на всем пути.
У нас невозможна ситуация, когда пациент заранее не знает, сколько будет стоить лечение. Все варианты и прогнозы стоимости обсуждаются с пациентом на консультации.
Клинику поддерживают
Наши врачи
Ей было чуть больше 40 лет. Она говорила, что ее муж не очень хороший человек: бросил ее и дочь. Единственное что он сделал хорошего в ее жизни — дал красивую фамилию. Она была очень воцерковленным человеком. Как-то на перевязке мы с ней разговорились. Мне было интересно как так получается что некоторые церковные служители ездят на Мерседесах, носят дорогие часы и прочее — какие здесь взаимоотношения с Богом могут быть? Она сказала — Дмитрий Андреевич! Христос говорил — отделяйте зерна от плевел. То есть, не надо вам брать плохое от этих людей. Вам хорошее надо от них брать. Так вот через три месяца после этого я крестился.
Я никогда не буду унижать пациента и никогда не буду удерживать пациента, если считаю, что сам не смогу помочь.
Ему было 40 и у него была серьезная лимфома. Он получал тяжелую химиотерапию в клинике, где я работала. Но этот человек совсем не надевал на себя маску скорби. Он вел какой-то совершенно безбашенный образ жизни. Начать с того хотя бы, что за время лечения он умудрился развестись и найти новую жену. Кроме того, пока он лежал он бесконечно приударял за одинокими мамочками с отделения детской онкологии и, между прочим, успевал помогать им с детьми. А однажды ночью, будучи на химиотерапии, и вовсе сбежал из больницы с какими-то куртизанками. Казалось бы - ну аморальный же тип. Но я почему-то совсем не могла на него злиться и только спросила: «Вы же на тяжелой химиотерапии и у вас с иммунитетом сейчас совсем не очень… Вы хотя бы предохранялись?».
Хотя это был и очень странный человек, но я все-таки поняла что жизнерадостность — это то что я ценю в людях…
О том, чего никогда себе не позволю с пациентами
Никогда не буду наживаться на чужом горе — ни при каких обстоятельствах не назначу ради денег, того что пациенту не нужно делать.
Однажды я лечила женщину, которая является инвалидом по слуху и речи. Я впервые столкнулась с таким пациентом. Я переживала, о том, как буду налаживать контакт, ведь впереди предстояла операция под местной анастезией и общение необходимо для оценки самочувствия пациента.
Вспоминаю этот опыт с теплотой, потому что зайдя в палату, меня ждала улыбчивая, светлая женщина, которая, возможно, тоже переживала, но никак этого не показывала.
Я, как обычно, собирала анамнез, но ответы получала в виде жестов и негромких звуков.
Никогда не позволю себе равнодушия, высокомерия, грубости и хамства.
О пациентах, которые повлияли
На прием ко мне обратилась молодая женщина — совсем девчонка! — по поводу диспластических изменений в шейке матки. Ранее врачи первичного звена порядком напугали ее рассказами про предраковые состояния. Не знаю точно, что ей говорили, но пациентка буквально не знала, куда себя деть. Поэтому первой моей задачей было — успокоить ее.
Страх — нормальная реакция, и важно то, как человек с ним справляется. Можно в страхе раствориться и оцепенеть, можно спасаться от него бегством и уйти в отрицание, а можно направить его в нужное русло и начать лечение. Последнее — самое верное решение, и именно так мы поступили с пациенткой.
Мы провели дополнительные обследования и составили план лечения, и через пару лет она пришла на контрольный осмотр. Но уже не одна, а с малышом. А еще через пару лет — со вторым малышом! Такие истории очень мотивируют и напоминают мне, ради чего и кого я работаю.
О том, чего никогда себе не позволю с пациентами
Мои учителя научили меня при общении с пациентами никогда не говорить слово «рак» и заменять его на «заболевание». Как ни странно, это помогает человеку успокоиться и настроиться на продуктивный разговор.
Я никогда не пожалею времени, чтобы рассказать об особенностях диагноза — какое лечение мы планируем провести и для чего, какие у него могут быть последствия и какой результат мы ожидаем получить. Если нужно, буду объяснять это на картинках — рисовать прямо на приеме. Главное — чтобы у пациента не осталось вопросов после консультации, и он все понял.
У меня была пациентка: 43 года, рак щитовидной железы с метастазами в лимфатические узлы шеи. У нее свой бизнес, много подчиненных. Очень ей не хотелось, чтобы кто-то знал о болезни. Щитовидная железа расположена на шее и для ее удаления приходится делать разрез на шее. В этот раз я сделала отдаленный доступ, через который удалось убрать щитовидную железу, метастазы. При этом голос сохранен. Моей пациентке о болезни напоминает только маленькая таблеточка утром натощак.
Настаивать на своем. Мои пациенты – взрослые люди. Я рассказываю о вариантах лечения и прогнозе выздоровления. Считаю, что каждый пациент достоин лучшего лечения и имеет право выбора доктора и клиники. Никогда не буду осуждать и ругать пациента. Все могут ошибаться и менять решение. Мой долг поддержать и помочь в выздоровлении.
О пациентах, которые повлияли
Бывает так, что с первой встречи с пациентом на приеме случается «коннект». Когда с первых слов врач и пациент достигают полного взаимопонимания. Это был с виду здоровый крепкий мужчина 45 лет, обаятельный и веселый. Но было одно но.. у него был диагностирован нерезектабельный рак легкого, который прорастал в бронх и органы средостения. Обсудив его на мультидисциплинарном консилиуме мы решили начать с химиотерапии. Задачу мы с пациентом поставили оптимистичную: сделать опухоль резектабельной и распрощаться с ней на максимально длительный срок. Его бодрый настрой мигом настраивал на веру в лучший исход. Он с легкостью перенес все циклы токсичной химиотерапии, присылая вместе с анализами мемы и шутки. И вот пришла пора контрольного обследования. Помню, как мы затаив дыхание подгружали диск КТ и его описание. К сожалению, надежды не оправдались, и по данным КТ появились метастазы в контрлатеральном легком. Понимая, что это освидетельствует об агрессивности процесса и его низкой чувствительности к лечению, я приготовилась к серьезному разговору. В такие моменты, от настроя пациента многое зависит. Он молча меня выслушал. Помолчал, а потом сказал: «Ну что ж, shit happens. Что будем делать, док?». Дальше последовало дообследование, череда звонков, поиск подходящих препаратов и начало иммунотерапии. Прошло уже 2 года, и он успешно продолжает лечение. Заболевание стабильно, а он продолжает заряжать оптимизмом окружающих. Для меня, он стал наглядным примером человека с непобедимой верой, позитивным и принимающим подходом к многообразию этой жизни.
О том, чего никогда себе не позволю с пациентами
Не приемлю грубость, хамство и обесценивание переживаний пациента. Никогда не направлю на лечение «в никуда» и не буду тратить драгоценное время пациента на бесполезные дообследования и процедуры.